Иван Абрамович Морозов

Иван Абрамович Морозов (27 ноября (9 декабря) 1871 года) – московский предприниматель, купец, директор - распорядитель Тверской мануфактуры (1892—1900 годы).

Иван Абрамович – единственный из трех сыновей Варвары Алексеевны и Абрама Абрамовича Морозовых, кто продолжил дело родителей. И не просто продолжил, а приумножил капитал в три раза! Первая мировая война стала для Тверской мануфактуры поистине золотым временем. Грандиозный государственный заказ – пять миллионов аршин тканей – принес пять миллионов чистой прибыли! Всего за год заработали ровно столько, сколько за двадцать предшествующих лет!

Закончив химический факультет Высшей политехнической школы в Цюрихе, Иван Абрамович приехал в Тверь, чтобы возглавить семейное дело. Кстати, он единственный из «тверских» Морозовых, кто жил и работал здесь. Специально для приезда хозяев на территории городка был выстроен деревянный двухэтажный дом №1, перед зданием бумагопрядильной фабрики со стороны городка, недалеко от построенного в будущем здания Народного театра.

Кроме модернизации производства, за время правления Ивана Абрамовича изменился и облик самого городка. Возведены основные многоэтажные жилые казармы для рабочих и новые административные и общественные здания. Планировка городка стала приобретать более регулярный характер. В это время формируется общественная зона перед бумагопрядильной фабрикой, куда вошли общественный сад с прудом и стоящие по их сторонам здания Народного театра, главной фабричной конторы. К 1909 году городок включал 12 больших зданий казарм, около 80 хозяйственных построек.  В группу общественных сооружений, помимо вышеназванных, входили почтово-телеграфная станция, пожарное депо, амбулатория, комплекс больницы с часовней, кухней и прачечной, мануфактурная и фабричная лавки.

В 1910 году началось строительство знаменитой казармы «Париж», по одной из версий, в память о том, что Морозовский городок стал обладателем высшей награды на Всемирной выставке в Париже в номинации «Жилье для рабочих».

Но фабрика была для Ивана Абрамовича лишь средством для достижения благих целей. Отпрыск знаменитой династии вошел в историю не только России, но и всего мира, прежде всего, как коллекционер. Прожив несколько лет в Твери, он уехал в Москву. Для отдохновения от «деловой» жизни он любил бывать за границей. Вот где было раздолье: выставки, аукционы, галереи… Про него с братом шутили, что они даже рубашки предпочитали стирать за границей: Михаил в Лондоне, а он в прачечных Гранд-отеля в Париже, постоянным клиентом которого был многие годы.
До Парижа три дня пути, но в предвкушении того, зачем приехал, Иван Абрамович отправлет пролетку с вещами в отель, а сам… к Воллару, скупщику предметов искусства, за новыми шедеврами. Воллар назвал Морозова «русским, который не торгуется». 

На свое увлечение Иван Морозов тратил огромные суммы денег, благодаря доходам, приносимым мануфактурой в Твери. Ежегодно на покупку картин уходило до 200-300 тысяч франков! Этому он отдал лучшие 19 лет своей жизни. 278 полотен французской живописи оценены галереей «Сотбис» в 2012 году в 5,5 млрд. рублей.

О нем и о его друге «ситцевом короле» Сергее Щукине даже родные шутили, говоря: «Ездили в Париж за картинами, как на заготовки». А по словам Юрия Бахрушина, во всей Франции было меньше полотен импрессионистов, нежели в коллекции Ивана Морозова.

В выборе полотен Иван Абрамович руководствовался собственным вкусом и в основном покупал то, что нравилось. Например, первым разглядел талант никому не известного бедного художника из Витебска Марка Шагала и купил у него три картины. А еще были Сезанн, Дерен, Гоген, Дени.

По просьбе Ивана Морозова в его доме на Пречистенке архитектор Кекушев, который занимался перепланировкой и отделкой, сделал так называемую несгораемую комнату, в которую, в случае необходимости, можно было спрятать всю коллекцию. Это фактически была комната-сейф: толстые каменные стены, бетонированный потолок, два маленьких окна и двустворчатая дверь были устроены по системе несгораемых шкафов. Она была предназначена для размещения картин в экстремальной ситуации в подвале. И такая ситуация настала в 1917 году…

После революции Морозовская мануфактура была национализирована и стала называться «Пролетарской».  Руководитель комиссии по национализации Иван Раков в своих воспоминаниях, опубликованных в газете «Калининская правда» в1967 г., позже напишет: «Каждое утро в один кабинет входили капиталист Иван Морозов и рабочий Иван Раков. Первый хозяин, еще не сдавший своих полномочий, второй – будущий хозяин, но не знакомый с машиной управления».

Для Ивана Абрамовича не в деньгах было счастье. Он принадлежал к разряду людей, сильно падающих духом при нарушении правильного хода их жизни какими-нибудь обстоятельствами, и, отчаявшись, лишь твердил: «Все пропало, все пропало, и мы все погибли!».  Лишившись всего, что было ему дорого, а главное – своей любимой коллекции, он стал угасать на глазах. Даже потерю своих фабрик пережил легче.

В начале лета 1919 года бывший владелец особняка на Пречистенке бесследно исчез. Когда в спешном порядке в его доме произвели обыск, выяснилось, что все предметы уникальной коллекции остались на своих местах в целости и сохранности.  Его путь лежал во Францию. А куда же еще, если в этой стране знали кавалера ордена Почетного легиона, ценили, где у него было немало друзей и хороших знакомых.

Потом Швейцария... У него были сбережения. Казалось бы, теперь можно спокойно жить и радоваться жизни…

В 1921 году Иван Абрамович умирает от сердечного приступа в Карлсбаде. Ему было всего пятьдесят. От Ивана Морозова остались только счета за картины. Сведений о нем очень мало. Дневников не вел, письма писал редко. Дал одно-единственное в жизни интервью, и то – за год до смерти.