Книги - это переплетенные люди
А.С. Макаренко

Жанр этой книги определился не сразу. Когда в 1925-1927 годах Антон Семенович Макаренко только начинал над ней работать, он представлял ее себе то памфлетом, то повестью, то романом. Вряд ли ему тогда могло прийти в голову, что спустя десятилетие он опубликует «Поэму».

 Можно понять, почему в середине двадцатых годов он очень хотел написать именно педагогический памфлет. В 1920 году Антон Семенович организовал трудовую коммуну для правонарушителей и возглавлял ее до 1928-го. Работать Макаренко приходилось в сложнейших условиях. Дело было не только в «трудновоспитуемых» подростках, попадавших в его руки. Своеобразные, новаторские методы воспитания, складывавшиеся в колонии, вызывали со стороны не только одобрительное отношение. И даже когда очевидные практические успехи трудно было подвергать сомнению, противники Макаренко не верили ни теоретическим предпосылкам, ни выводам и обобщениям, основанным на опыте его педагогической деятельности. Но не столько на теоретиков (а к некоторым из них, например,  к выдающемуся педагогу и психологу П.П. Блонскому, Макаренко относился весьма уважительно), сколько на лжевоспитателей, заполонивших детские дома, интернаты, колонии и другие подобного рода учреждения, был он намерен обрушиться в своем памфлете. Ведь к тому времени, когда возник его замысел, за плечами Антона Семеновича было целых два десятилетия педагогического труда. Только вот в ту пору и сам педагог не помышлял писать художественную вещь, однако в той или иной форме рассказать о своем опыте ему, видимо, было необходимо. И какое-то время - скорее всего, ночное - для этого занятия ему все-таки удавалось урывать. Относящиеся к 1927 году (а может быть, и к более раннему времени), записи эти впоследствии вошли в «Педагогическую поэму» без больших изменений.

 Шло время. Жизнь звала и побуждала к иному, более глубокому повороту темы. Развенчание противников становилось задачей попутной, а на первый план выдвигались иные цели. И тогда потребность в памфлете отпала.

Мысль написать роман тоже появилась у Макаренко не случайно, как не случайно он и отказался от нее. Антон Семенович хотел рассказать о формировании нового человеческого коллектива, в чьем развитии преломляются закономерности революционной эпохи, и показать, какие человеческие ценности были при этом накоплены. А в романе история коллектива могла бы стать всего лишь фоном для романного сюжета.

В «Педагогической поэме» показан весь путь колонии имени Горького от начала ее существования до того дня, когда пятьдесят колонистов-горьковцев стали ядром коммуны Дзержинского. Человеческий материал, с которым руководителю колонии пришлось начинать свою деятельность, был чрезвычайно пестрым и трудно поддавался воздействию. Сохранился ценнейший документ - предисловие, которым А.С. Макаренко предварил автобиографии колонистов, посылая А.М. Горькому эти безыскусные рассказы подростков о самих себе. В предисловии многое сказано о горьковских колонистах и об их руководителе.

«Когда я печатал сотую биографию, - пишет Макаренко, - я понял, что я читаю самую потрясающую книгу, которую мне приходилось когда-нибудь читать. Это - концентрированное детское горе, рассказанное такими простыми, такими безжалостными словами. В каждой строчке я чувствую, что эти рассказы не претендуют на то, чтобы вызвать у кого-нибудь жалость, не претендуют ни на какой эффект, это простой, искренний рассказ маленького, брошенного в одиночестве человека, который уже привык не рассчитывать ни на какое сожаление, который привык только к враждебным стихиям и привык не смущаться в этом положении. В этом, конечно, страшная трагедия нашего времени, но эта трагедия заметна только для нас, для беспризорных здесь нет трагедии - для них это привычное отношение между ними и миром».

 И как примечательны слова Макаренко:

 «Для меня в этой трагедии, пожалуй, больше содержания, чем для кого-либо другого. Я в течение восьми лет должен был видеть не только безобразное горе выброшенных в канаву детей, но и безобразные духовные изломы у этих детей. Ограничиться сочувствием и жалостью к ним я не имел права. Я понял давно, что для их спасения я обязан быть с ними непреклонно требовательным, суровым и твердым. Я должен быть по отношению к их горю таким же философом, как они сами по отношению к себе.

 В этом моя трагедия, и я ее особенно почувствовал, читая эти записки. И это должно быть трагедией для всех нас, от нее мы уклониться не имеем права...».

«Поэма» была опубликована в 1933-1935 годах. Книга, созданная Макаренко, многими своими особенностями близка к романной форме. Но названа она все же поэмой. Тут в самом названии - определенный вызов, некое нарушение литературных канонов, характерное для всей книги в целом. По объему своему, по иным внешним признакам перед нами как будто бы и впрямь роман. И все же, когда иногда встречаешь в печати выражение «роман А. Макаренко “Педагогическая поэма”», испытываешь какую-то неловкость...